
Шикарный зал в белой лепнине. Огромные портреты композиторов в медальонах взирают строго на исполнение своих произведений. Безмолвный изящный орган со сказочными линиями иногда забирает всё визуальное внимание. Зал почти полный интеллигентной публикой возрастов от детей до старушек. Приятно быть частью такого общества, если честно. В фойе продаются очень много сиди-дисков с классикой, и их покупают. Радует, что классика продолжает играть в домах и машинах людей нового века. Фотографирую сцену из амфитеатра в антракте.
Римский-Корсаков был первым инспектором военно-морских оркестров России, поэтому его имя присвоили этому именитому коллективу. Оркестр был создан в декабре 1941 года из моряков-фронтовиков, находившихся на лечении в тылу. В разные годы коллектив оркестра выступал с концертами в горячих точках в Афганистане, Чечне и Сирии. Начиная с 1945 года оркестр — постоянный участник Парадов Победы на Красной площади, с 2017 года — Главных Военно-морских парадов в Санкт-Петербурге. Оркестр состоит преимущественно из духовых инструментов: флейты, кларнеты, гобои, фаготы, саксофоны, валторны, корнеты, тромбоны. Конечно же, сила военного оркестра в сильном и отработанном дыхании, на мой взгляд :) Но есть и ударные, и арфа, и контрабас.
Дирижёр оркестра - заслуженный артист РФ, капитан I ранга Алексей Карабанов. Статный красавец с гусарскими усами. Казалось бы, такой внешности и стати не бывает уже в современном мире. Надо отметить, что в своё время Алексей окончил с отличием военно-дирижерский факультет при этой консерватории. Он – ось и сама харизма оркестра с ощущаемым эталоном достоинства. Вышел и замер по струночке, настраиваясь на эмоциональную, высоко профессиональную работу. Сложной и захватывающей задачей для дирижёра является переложение симфонического материала для духового оркестра. И мы услышим, как это блестяще удаётся капитану Алексею Карабанову.
Первое отделение состояло как раз не из Штрауса. Открывает концерт Михаил Глинка с «Арагонской хотой», увертюрой для оркестра. Хота – это парный испанский танец, возникший в Арагоне. Глинка был первым русским композитором, побывавшим в Испании. Оркестр ВМФ торжественно начал хоту. Духовые выводили яркую линию с мужественными переливами. Мелодия начала свой позитивный пляс. Кастаньеты создавали южно-европейское настроение. От огромных тарелок каждый раз приятно вздрагивало сердце. Насыщенное мажорное произведение европейского духа. Никогда бы не сказала, что композитор – русский.
Далее по программе Вальс «Эстудиантина» француза Эмиля Вальдтейфеля. Красивое, невероятно элегантное произведение. То тонко льётся мелодия, шепчут треугольники, то гремят глубокие басы, плотно заполняющие пространство. Очень хорошо это произведение идёт за хотой, как будто расширяя для слушателей эту музыкальную тему. Музыка лилась богатыми руладами и хотелось подтанцовывать головой (и подтанцовывалось). На душе от такой музыки было празднично.
Когда следующим номером начался пасодобль «Эспана Кани» Паскуаль Маркина Нарро, на меня набежали мурашки. Кажется, только военный оркестр способен настолько пылко сыграть краткое, но ярчайшее и волшебно будоражащее произведение. Пасодобль – это испанский танец, имитирующий корриду. Великолепное соло на кастаньетах сыграл Иван Щелоков.
Для «Ночей и в садах Испании», сюиты для фортепиано с оркестром, Мануэля де Фалья, на сцену выкатили рояль. Однако, он закрыл дирижёра, за которым очень нравилось наблюдать в действии. Цикл начался таинственно и мелодично. Солирующая партия рояля, то лиричная, то трагичная, создавала драму. Это сюжетное произведение оказалось настолько разноплановым, что я глубоко погрузилась во внутренний мир под чистейшие звуки духового оркестра. Очень эмоциональное соло на фортепиано Якова Кацнельсона виртуозно отполировало ощущения от первого отделения.
В целом, не-Штраус программа была составлена блистательно!
Второе отделение было посвящено, надо полагать, Штраусу. И к своему стыду я только сейчас узнала, что композиторов Иоганнов Штраусов было двое: отец и сын. Мы будем слушать сегодня, в основном, сына, отрывки из его оперетты «Летучая мышь». Эту искромётную оперетту мы знаем и любим по советскому одноимённому фильму 1979 года, который мы смотрели с Мамой много раз.
Началось всё, конечно, с увертюры, музыка которой настолько живая и прекрасная, что хочется её слушать раз за разом. Солистка оркестра Наталия Шмитт (сопрано) и солисты из соседней «Геликон-Оперы» Ирина Рейнард (меццо-сопрано), Дмитрий Хромов (тенор), Максим Перебейнос (баритон) разыгрывали некоторые сцены из «Летучей мыши», и делали это очень артистично и непринуждённо. То с фляжками в руках, то с бокалами шампанского, а Карабанов улыбается в усы красавицам в шикарных платьях. Однако, честно признаюсь, что голоса солистов отвлекали меня от многоступенчатой музыки Штрауса. А это была музыка полная чувственности, чётко отстроенная оркестром ВМФ. Я прямо чувствовала, как эта музыка самым положительным образом влияет на мой мозг, выстраивая какие-то нейронные связи этой тонкой искусной вибрацией.
Когда оркестр играл польку «На охоте», Карабанов бахнул несколько раз холостыми из пистолета. Эффектно это было, надо думать. А мне везёт второй раз подряд на выстрелы в театре, вроде бы непопулярный приём. (На прошлой неделе в Студии театрального искусства на Булгакове).
Концовка была эйфорической. Карабанов объявил три пьесы на бис, и они отожгли в буквальном смысле. Во-первых, оказывается, Штраус-младший жил в Павловске с гастролями, чему посвящена полька «В Павловском лесу». В ней птички поют, от неё хорошо на душе. Далее оркестр сыграл кавер в джазовой обработке на популярную в былые времена песенку Blue Canary, известную нам прежде всего в исполнении «Лицедеев». Из пленэрной музыки Карабанов, не объявив названия, запустил «Полёт шмеля» Римского-Корсакова, который в исполнении военного духового оркестра получился позитивно эпатажным. Зато он объявил интерактивный финал, которым стал «Марш Радецкого» отца Штрауса, под который Карабанов управлял нами: изящным приближением ладоней показывал «хлопать тихо», длиннющим размахом рук показывал «греметь аплодисменты». (Впрочем, у дирижёра Даниэля Баренбойма это уже было с этим произведением, а у Бобби МакФеррина – с целым концертом импровизации).
Зал был в апогее, а я абсолютно влюбилась в капитана Карабанова.
За этот обогащающий опыт благодарности

Информация об оркестре в соц.сетях: Фейсбук, ВКонтакте, Инстаграм и Youtube